Бангладеш — одна из самых густонаселенных стран мира с тяжелой экологической ситуацией. Пока власти в Дакке говорят о цифровизации и внедрении ИИ, за окном — отравленные реки, вырубленные леса и повсеместная бедность.
Как страна пытается совместить стремление к инновациям с нарастающим экологическим кризисом — выяснил ForkLog.
Страна контрастов
С одной стороны, Бангладеш — один из мировых центров производства одежды. По данным МВФ на 2025 год, ВВП страны превысил $467 млрд.
Данные: МВФ.
С другой стороны, средняя месячная зарплата по оценке Бюро статистики Бангладеш колеблется в районе 25 000–30 000 так.
На этом фоне разговоры о блокчейне и искусственном интеллекте выглядят сюрреалистично. Однако они ведутся, и довольно активно.
Между запретом и экспериментами
Официальная позиция властей Бангладеш в отношении криптовалют остается однозначной и жесткой — полный запрет. Все операции с цифровыми активами подпадают под действие «Закона о регулировании валютного обмена» и «Закона о противодействии терроризму». Нарушителям грозят длительные тюремные сроки.
Вместе с этим в декабре 2022 года Банк Бангладеш анонсировал планы по запуску CBDC — цифровой таки. Первые пилотные транзакции с активом провели в январе 2024 года.
Как это нередко бывает, формальный запрет не означает отсутствия рынка. Его основными двигателями выступают теневая экономика и зарубежная диаспора бангладешцев. Для мигрантов, отправляющих деньги на родину, криптовалюты становятся способом обойти высокие комиссии традиционных систем денежных переводов.
Этот сценарий до боли знаком многим странам, в том числе и на постсоветском пространстве. Так что де-факто работает параллельная финансовая система, которую государство не контролирует, но существование которой молчаливо признает.
По данным Triple-A, около 2,55% населения Бангладеш владеет криптоактивами — примерно 180 000 человек. Для сравнения: в соседней Индии показатель достигает 6,55%.
Громкие заявления без результатов
В 2020 году правительство представило Национальную блокчейн-стратегию с целью внедрения технологии распределенного реестра в государственные услуги к 2025 году. План предусматривал оцифровку земельного кадастра, систему электронного голосования и прозрачные цепочки поставок.
Спустя пять лет конкретных результатов нет: документы приняты, но реальное внедрение буксует. Вместе с этим власти страны продвигают программу Smart Bangladesh Vision 2041. Инициатором выступила партия «Авами Лиг» во главе с бывшим премьер-министром Шейх Хасиной. Цель — превратить страну в технологически развитую нацию, опираясь на четыре столпа: «умные граждане», «умное правительство», «умная экономика» и «умное общество».
Вопрос в том, кто является реальным бенефициаром этих проектов в Бангладеш. Когда внешние игроки поставляют технологии для построения «умного города» в обмен на доступ к данным и рынку, а местные элиты получают госконтракты на реализацию, — улучшается ли от этого жизнь обычного фермера или швеи? Или это просто новый, высокотехнологичный способ перераспределения ресурсов в пользу узкой группы лиц?
https://forklog.com/exclusive/tsifrovoj-kolonializm-ili-nezavisimost
Кто продвигает цифровизацию
Государство играет ключевую роль в технологическом развитии. В стране реализуется инициатива «Цифровой Бангладеш», в рамках которой создаются технопарки — например, Hi-Tech Park в Калиакайр, развиваются электронное правительство и цифровые сервисы для граждан.
Частный сектор также играет существенную роль в технологическом развитии страны. Местные IT-компании вроде Grameenphone (крупнейший мобильный оператор), bKash (лидер в сфере мобильных финансовых услуг) и многочисленные стартапы активно внедряют инновации.
Международные организации и донорские агентства играют ключевую роль в технологическом развитии Бангладеш. Всемирный банк финансирует проекты по развитию цифровой инфраструктуры и электронного правительства. Азиатский банк предоставил стране 740 кредитов, грантов и пакетов технической помощи на общую сумму $33 млрд.
Иностранные технологические компании также присутствуют на рынке страны. Например, китайская Huawei активно участвует в развитии телекоммуникационной инфраструктуры Бангладеш.
Экологический коллапс как фон для инноваций
Бангладеш входит в топ-10 самых загрязненных стран мира. Дакка регулярно возглавляет рейтинги городов с худшим качеством воздуха.
Причины экологической катастрофы:
текстильная промышленность сбрасывает в среднем 2,5 млрд литров сточных вод ежедневно;
производство кирпича является центральным компонентом экономики в Южной Азии, но также и источником выбросов парниковых газов и загрязнения воздуха;
с 1930 года вырублено 75% лесов;
реки Буриганга и Шиталакхья признаны биологически мертвыми.
Причины этого коллапса — не стихийное бедствие, а результат человеческой деятельности. Это нерегулируемая индустриализация, ведомая глобальным спросом на дешевую одежду, помноженная на коррупцию, отсутствие правоприменения экологических норм и колоссальное демографическое давление.
Бренды уличной одежды — главные и самые крупные выгодополучатели всей системы. Компании «быстрой моды» (fast fashion) вроде H&M, Zara и GAP построили свои бизнес-модели на возможности производить одежду с минимальными издержками.
Ведущими производителями текстиля в Бангладеш являются Ha-Meem Group, Beximco Textiles и Square Fashions Ltd. Страна занимает второе место по объему экспорта одежды — в 2024 году поставила изделия на $46,2 млн.
Данные: Royal Europe Textile.
Возникает фундаментальный вопрос о технологической осознанности. Можно ли внедрять высокие технологии, игнорируя базовые проблемы? Или речь идет лишь о попытке отвлечь внимание? Есть риск, что строительство дата-центров в таких условиях лишь усугубит ситуацию: увеличит нагрузку на и без того уязвимую экосистему.
https://forklog.com/exclusive/ai/tehnologicheskaya-osoznannost-i-gejmifitsirovannyj-postkapitalizm
Есть ли окно возможностей?
Вопрос не в технологиях как таковых, а в целях их применения. Рациональный экологический подход без луддизма — возможный путь к решению.
Технологии теоретически способны принести значительную пользу. Искусственный интеллект позволяет в реальном времени отслеживать загрязнение рек, а дроны и спутниковые снимки — выявлять случаи незаконной вырубки лесов.
Но для этого необходимо, чтобы инициативы исходили не только от правительства или корпораций. Нужен запрос от гражданского общества, от малого и среднего бизнеса.
Пока же Smart Bangladesh рискует остаться на бумаге, как и многие до него в других странах. А если и будет реализован, то может послужить не народу Бангладеш, а интересам тех, кто видит в этой стране лишь дешевую рабочую силу и новый рынок сбыта.
